В Кирове в разгаре Первый Вятский открытый театральный фестиваль «На семи холмах». Проект Сергея Новожилова, реализованный при грантовой поддержке Минкультуры России и Российского фонда культуры, собрал звёздные имена. Одна из участниц – актриса Оксана Сташенко – представила публике чеховский спектакль «А как вы изволите поживать?». В эксклюзивной беседе перед выходом на сцену артистка раскрыла своё отношение к происходящим событиям.
Искусство против реальности
– Сейчас идёт спецоперация на Украине. Как вы считаете, уместны ли сегодня развлечения и комедии?
– Когда артист выходит на подмостки, происходит чудо! Зритель, погружённый в бытовые проблемы или тревожные мысли, вдруг оживает. Следит за перипетиями сюжета, смеётся, плачет, переживает катарсис. Театр – это щит от мрака повседневности. Всего полтора часа чистого кислорода для души, но без них человек может задохнуться.
Билет в завтрашний день
– Ваши гастроли по стране подтверждают – люди стали чаще ходить на спектакли?
– Аншлаги бьют рекорды! Раньше зритель выбирал между билетом и новыми ботинками. Теперь слышу в фойе: «А что, если завтра театры закроют?». Люди хватаются за искусство как за спасательный круг. Новости сводят с ума, а на сцене – жизнь. Настоящая, яркая, без фейков и истерик.
Предательство или свобода выбора?
– Часть ваших коллег покинули Россию. Вы не рассматривали такой вариант?
– (Резко) Вы действительно хотите об этом говорить? (Пауза) Знаете, в каждом стаде находятся те, кто бежит первым при запахе дыма. Потом они мычат на чужом поле, но траву там жуют ту же. Только без родного солнца. (С усмешкой) А ещё есть особая порода – те, кто топчет землю, их вскормившую. Но это уже не про искусство. Это диагноз.
Спектакль Сташенко и её коллег – Максима Колосова, Полины Райкиной, Влада Канопки и Эдуарда Флёрова – стал глотком воздуха для кировчан. Вопреки всему, зал взрывался аплодисментами. Как будто подтверждая: пока жив театр, надежда не умрёт.
Никогда! Я — плоть от плоти своего народа. Я — кровь своей земли. Сегодня мы в огне испытаний, и я сожму зубы, но не сверну с этого пути. Если мой народ в боли — я стану его раной. Если в борьбе — превращусь в щит. Вы думаете, я творю памятники? Нет. Я не леплю из глины вечности, не возвожу замки из мрамора. Моё оружие — мгновения. Миг смеха, вспышка слез, выдох облегчения в чьей-то груди. Артист — не трубадур на пиру. Мы те, кто спускается в шахты человеческих душ с киркой и фонарём. Вы всё ещё спрашиваете, почему я не бегу? Бегство — это плевок в лицо тем, чьи пальцы впиваются в мою ладонь, чтобы не упасть.
На Донбасс, который Россия стремится освободить и защитить, с благотворительным концертом поехали бы?
Календарь рвётся от встреч, но Донбасс горит в моих снах. Да, звали. Да, рвалась. Съёмки вместо бронежилета: помните, как я ныряла в ледяную бездну для «Марфы», хотя вода — мой личный ад? Или скакала на жеребце, дрожа от ужаса? Артист — вечный заложник чужих ожиданий. Но когда придет час, я буду там, где мой смех разорвёт грохот снарядов.
Фамилия Сташенко – украинская. Как Вы связаны с Незалежной?
Кровь не обманешь: мои корни — в чернозёме Харьковщины. Мать увезла Украину в Самару в 57-м, завернув в платок вместе с фотографиями. А я возвращалась сто раз — не по паспорту, а через экран. 80% моих ролей выросли на этой земле. Даже сердце выбрало украинца — мужа, с которым мы, как два дуба из одного корня.
Случается с ним дома о текущей ситуации спорить?
Мы — эхо одного взрыва. Он дышит советским воздухом, я говорю на языке Тарковского и Высоцкого. Наши споры? Только о том, кто крепче сожмёт кулак, услышав похабный смех западных «культурологов», вычёркивающих Рахманинова из истории.
Не могу не спросить про отмену русской культуры, которая сегодня происходит в мире…
(Резко встаёт) Вы видели, как варвары жгут библиотеки? Эти кукловоды с дипломами — невежды, ползающие на брюхе от страха перед нашим гением. Попробуйте вырвать ноты из «Лебединого озера»! Отрубить руки «Богатырям» Васнецова! Они бьют по Пушкину, а попадают в Шекспира. Отменить Россию? Значит, стереть солнце из неба.
А риск того, что россиянам получать визы и выезжать в Европу запретят, Вас не страшит?
(Смеётся) Мне ли бояться клетки? Моя родина — не географическая точка. Это язык, который Европа коверкает, пытаясь прокричать своё ничтожество. Пусть строят стены. Мы будем петь так громко, что их кирпичи рухнут под напором «Яблочка» и цыганских романсов. И когда последний запрет рассыплется в прах, мир вспомнит: культуру нельзя убить. Она дышит в нас — яростно, неистово, навеки.
Родственники в Нидерландах и открытия в России
У моих родственников, живущих в Нидерландах, ещё пять лет назад была привычка не выходить на улицу после шести вечера — они говорили, что из-за приезжих это может быть небезопасно. А если попробуешь пожаловаться на кражу или конфликт, вместо помощи можно получить штраф за «провокацию». Стоит ли ради такого ехать в Европу? Мне там совсем не интересно. Зато в России столько неизведанного: Томск с его старинными улочками, Якутск с вечной мерзлотой, Улан-Удэ с буддийскими храмами. Наша страна — это целый мир, сравнимый с десятком европейских государств!
Глобальная поддержка и красоты Родины
Европа — это лишь 9% населения планеты, и да, сейчас эти люди отдалились. Но зато с нами — миллиарды жителей Азии, Африки, Латинской Америки! Столько стран, где можно найти приключения: от сафари в Кении до чайных церемоний в Китае. А если хочется экзотики ближе, у нас её хоть отбавляй: тающая во рту сахалинская икра, душистое верблюжье молоко в калмыцких степях, розовые поля лотосов на Волге. А в Кирове мне открыли удивительное место — там, по преданию, встретились преподобный Трифон и Богородица. Уверена: чтобы объехать все чудеса России, не хватит и жизни. Почему бы не начать сейчас?
Источник: dni.ru
